Название: Фишка
Автор: Rattenfanger von Hameln
Бета: Fastiell
Размер: мини, 1073 слов
Пейринг/Персонажи: Игорь, Саша
Категория: слэш
Жанр: повседневность
Предупреждение: постканон
Рейтинг: PG-13
Задание: Коронный момент
Краткое содержание: «Это у него была фишка такая, можно сказать - все переворачивать с ног на голову, все инструкции трактовать по-своему».
Для голосования: #. fandom Thirteenth Office 2014 - "Фишка"
читать дальшеЛюди привыкают ко всему. То, что было в диковинку, становится нормой быстрее, чем ты успеешь смириться с наступившими переменами. Привыкаешь к фантастическим рассветам и воздуху кристальной чистоты, к тому, что за всеми «благами цивилизации», выходящими за рамки снабжения военной базы, приходится летать на вертолете на «большую землю». Привыкаешь думать, что Земле грозит опасность. Потом привыкаешь думать, что опасность миновала. Отвыкаешь видеть над горизонтом бледнеющую с каждым днем красноватую искорку.
Нормально и почти обыденно — нырять с разбегу в ледяное озеро, замирать, почувствовав спиной внимательный звериный взгляд из чащи. Идти по скованной предутренним сном базе, возвращаясь с ночного дежурства в лаборатории, свернуть с протоптанной тропинки, собирая ладонями росу с листьев, взбежать по деревянным ступеням к двери начальника Объекта — он никогда не запирает двери, ему здесь нечего бояться. Зловеще ухмыляясь, сунуть влажные ладони под одеяло. Игорь отодвинется, начнет ворчать спросонья, выясняя, зачем это к нему в постель лезет «чудище болотное, мокрое, холодное», а сам уже тянет к себе, зарывается пальцами в волосы, прижимается так доверчиво и так знакомо.
В городе этого мучительно не хватает, в городе поначалу всегда становится тесно дышать, городской смог отдает неприятной горечью, и Саша привыкает считать каждую такую поездку затянувшимся сном. Его окружают не люди и вещи — абстракции. Метро становится лишь идеей «перемещения из точки А в точку Б», лица преподавателей, ставящих зачеты, не запоминаются. Тревожно копошится на дне сознания мысль — как он там, без меня? Холодный разум подсказывает — у него все под контролем. У него вся база под контролем, даже белки выдрессированы, а орлы, наверное, прилетают на подоконник с регулярным отчетом.
Саша торопится, сдает экзамены досрочно — хочется поскорее вернуться. Когда видишься с кем-то каждый день, не замечаешь перемен, а стоит уехать хотя бы на месяц — и начинают бросаться в глаза какие-то ненужные мелочи, вроде тех морщинок в уголке глаза, что когда-то лишь придавали шарма образу, а теперь время углубляет тени тончайшей кистью, и вот уже не нужно дожидаться улыбки, чтобы разглядеть их... Хочется крикнуть — природа, ты уже создала совершенство, теперь остановись, хватит, куда?
Кто-то подарил Игорю настенные часы, имитация под старину. Саша остановил их — он не мог заснуть под оглушительное тиканье, не мог спокойно слушать, как Время с каждым вдохом отнимает у них время.
С возрастом движения становятся размереннее, характер мягче, в глазах появляются отблески нездешнего спокойствия и вечной мудрости… Кто-то забыл объяснить это правило полковнику Рогозину, а может, напротив, объяснял слишком настойчиво, пока тот не сказал, усмехнувшись нахально: «Поспорим?» И принялся назло оттачивать резкость суждений и жестов, наполняя жизнь все большей страстью, втискивая в сутки по тридцать часов, если судить по работоспособности. Это у него была фишка такая, можно сказать — все переворачивать с ног на голову, все инструкции трактовать по-своему. Вот и со старостью не вышло, не на того напали. Полковник бегал наперегонки с солдатами и просиживал над расчетами с физиками, он вник в мельчайшие детали функционирования базы и превратил ее в отточенный, совершенный механизм, находящийся под полным его контролем. Саша впервые понял, что его начальнику здесь стало скучно, когда увидел дрессированных белок, засыпающих стол в кабинете горстями кедровых орехов и аккуратно забирающих из вазочки белые кубики рафинада, по обменному курсу один к трем.
У Игоря был очередной безумный план по реформированию Тринадцатого отдела. Он хотел вернуться в штаб — понятное дело, теперь уже руководить региональным отделением ему не по чину. Если получится, посадят курировать целый федеральный округ, вот тогда-то и начнется отлов юных колдунов в промышленных масштабах, Саша не сомневался. Он даже вычислил часть хитрой комбинации, в результате которой Игорь намеревался сбежать с Объекта. Нашел себе заместителя-карьериста, долго вводил его в курс дела, а потом вдруг образцово-показательно с ним разругался. Саша был уверен, что следующим ходом заместитель ловко «подсидит» начальника, а тот скажет «ну и пошли вы в баню», и гордо удалится, куда пошлют. Наверняка у него там все подготовлено и схвачено, и Саша подсознательно почти каждый день ждал серьезного разговора. Ждал и боялся, потому что знал, что откажется уехать. Он намеревался писать диссертацию именно здесь, и лучшего материала ему было не найти. В конце концов, он уже напечатал несколько серьезных статей, всего-то изучая сотрудников базы. Понятное дело, не в открытой печати публиковал, а в секретных бюллетенях, что выпускают в десятке экземпляров, но тем внимательнее их читали. И прочили молодому психологу завидную карьеру. И что же ему, вечно мотаться «хвостиком» за Игорем, всегда оставаясь в его тени? Он не та анекдотическая «жена декабриста», ему нужно строить свою жизнь, как Рогозин не раз сам подчеркивал.
Вот только… вот только он не представлял, на что будет похожа эта «своя» жизнь, если им придется расстаться на долгий срок. Если ему месяц на сессии казался вечностью?..
А привязывать к себе Игоря он не имеет права. Видно ведь, как он томится здесь, ему тут тесно, и жалко бездарно потраченного времени, и столько нужно еще успеть… А время тикает себе, даже в остановившихся часах завелся древоточец, своим размеренным хрустом заменивший злосчастный маятник…
И ладно бы только он. За окном орали просыпающиеся птицы, которым работа Объекта в новом режиме в кои-то веки перестала мешать чирикать. В углу меланхолично похрустывала секретными документами мышь-полевка — наверняка тоже прирученная Игорем и приспособленная вместо шредера.
— Ну что ты там ворочаешься, чудище, опять злодейства замышляешь? — спросил полковник неожиданно бодрым голосом, словно и не спал вовсе. И Саша, устав от размышлений, просто выложил все, что было на душе.
Рогозин выслушал — и одной фразой снова разрушил все его сложные схемы. Как всегда.
— Ну так пиши быстрее свою диссертацию, и поедем.
— На нее три года полагается… четыре, если заочно, — пробормотал Саша. — А я еще даже не поступил…
— Это если делать, как положено. А ты возьми и за год напиши. У тебя материала уже на полторы монографии. Не то чтобы я лазил в твои записи, то есть…
«Как положено» он произнес с легким оттенком презрения. Еще бы. Это ж человек, у которого даже орлы над территорией не летают «как положено», а садятся на забор и смотрят на солдат в карауле суровым взглядом. А те вытягиваются в струнку, берут «под козырек» и бормочут «здравия желаем, товарищ полковник». Об этом у Саши в диссертации намечалась отдельная глава.
— Я думал, у тебя есть план… — Саша не мог сдержать улыбку, чувствуя, как с души свалился приличный такой камень.
— И решил, что этот план не включает тебя? Работать тебе меньше надо, вот что…
Пушистая белка запрыгнула на подоконник и недоверчиво посмотрела на движущиеся силуэты под одеялом. Долго не решалась сдвинуться с места и наконец, улучив момент, молнией метнулась к вазочке с сахаром. Орехов она в этот раз не оставила, видимо, справедливо рассудив, что имеет право на моральную компенсацию за увиденное.
вроде как визуализация
Автор: Rattenfanger von Hameln
Бета: Fastiell
Размер: мини, 1073 слов
Пейринг/Персонажи: Игорь, Саша
Категория: слэш
Жанр: повседневность
Предупреждение: постканон
Рейтинг: PG-13
Задание: Коронный момент
Краткое содержание: «Это у него была фишка такая, можно сказать - все переворачивать с ног на голову, все инструкции трактовать по-своему».
Для голосования: #. fandom Thirteenth Office 2014 - "Фишка"
читать дальшеЛюди привыкают ко всему. То, что было в диковинку, становится нормой быстрее, чем ты успеешь смириться с наступившими переменами. Привыкаешь к фантастическим рассветам и воздуху кристальной чистоты, к тому, что за всеми «благами цивилизации», выходящими за рамки снабжения военной базы, приходится летать на вертолете на «большую землю». Привыкаешь думать, что Земле грозит опасность. Потом привыкаешь думать, что опасность миновала. Отвыкаешь видеть над горизонтом бледнеющую с каждым днем красноватую искорку.
Нормально и почти обыденно — нырять с разбегу в ледяное озеро, замирать, почувствовав спиной внимательный звериный взгляд из чащи. Идти по скованной предутренним сном базе, возвращаясь с ночного дежурства в лаборатории, свернуть с протоптанной тропинки, собирая ладонями росу с листьев, взбежать по деревянным ступеням к двери начальника Объекта — он никогда не запирает двери, ему здесь нечего бояться. Зловеще ухмыляясь, сунуть влажные ладони под одеяло. Игорь отодвинется, начнет ворчать спросонья, выясняя, зачем это к нему в постель лезет «чудище болотное, мокрое, холодное», а сам уже тянет к себе, зарывается пальцами в волосы, прижимается так доверчиво и так знакомо.
В городе этого мучительно не хватает, в городе поначалу всегда становится тесно дышать, городской смог отдает неприятной горечью, и Саша привыкает считать каждую такую поездку затянувшимся сном. Его окружают не люди и вещи — абстракции. Метро становится лишь идеей «перемещения из точки А в точку Б», лица преподавателей, ставящих зачеты, не запоминаются. Тревожно копошится на дне сознания мысль — как он там, без меня? Холодный разум подсказывает — у него все под контролем. У него вся база под контролем, даже белки выдрессированы, а орлы, наверное, прилетают на подоконник с регулярным отчетом.
Саша торопится, сдает экзамены досрочно — хочется поскорее вернуться. Когда видишься с кем-то каждый день, не замечаешь перемен, а стоит уехать хотя бы на месяц — и начинают бросаться в глаза какие-то ненужные мелочи, вроде тех морщинок в уголке глаза, что когда-то лишь придавали шарма образу, а теперь время углубляет тени тончайшей кистью, и вот уже не нужно дожидаться улыбки, чтобы разглядеть их... Хочется крикнуть — природа, ты уже создала совершенство, теперь остановись, хватит, куда?
Кто-то подарил Игорю настенные часы, имитация под старину. Саша остановил их — он не мог заснуть под оглушительное тиканье, не мог спокойно слушать, как Время с каждым вдохом отнимает у них время.
С возрастом движения становятся размереннее, характер мягче, в глазах появляются отблески нездешнего спокойствия и вечной мудрости… Кто-то забыл объяснить это правило полковнику Рогозину, а может, напротив, объяснял слишком настойчиво, пока тот не сказал, усмехнувшись нахально: «Поспорим?» И принялся назло оттачивать резкость суждений и жестов, наполняя жизнь все большей страстью, втискивая в сутки по тридцать часов, если судить по работоспособности. Это у него была фишка такая, можно сказать — все переворачивать с ног на голову, все инструкции трактовать по-своему. Вот и со старостью не вышло, не на того напали. Полковник бегал наперегонки с солдатами и просиживал над расчетами с физиками, он вник в мельчайшие детали функционирования базы и превратил ее в отточенный, совершенный механизм, находящийся под полным его контролем. Саша впервые понял, что его начальнику здесь стало скучно, когда увидел дрессированных белок, засыпающих стол в кабинете горстями кедровых орехов и аккуратно забирающих из вазочки белые кубики рафинада, по обменному курсу один к трем.
У Игоря был очередной безумный план по реформированию Тринадцатого отдела. Он хотел вернуться в штаб — понятное дело, теперь уже руководить региональным отделением ему не по чину. Если получится, посадят курировать целый федеральный округ, вот тогда-то и начнется отлов юных колдунов в промышленных масштабах, Саша не сомневался. Он даже вычислил часть хитрой комбинации, в результате которой Игорь намеревался сбежать с Объекта. Нашел себе заместителя-карьериста, долго вводил его в курс дела, а потом вдруг образцово-показательно с ним разругался. Саша был уверен, что следующим ходом заместитель ловко «подсидит» начальника, а тот скажет «ну и пошли вы в баню», и гордо удалится, куда пошлют. Наверняка у него там все подготовлено и схвачено, и Саша подсознательно почти каждый день ждал серьезного разговора. Ждал и боялся, потому что знал, что откажется уехать. Он намеревался писать диссертацию именно здесь, и лучшего материала ему было не найти. В конце концов, он уже напечатал несколько серьезных статей, всего-то изучая сотрудников базы. Понятное дело, не в открытой печати публиковал, а в секретных бюллетенях, что выпускают в десятке экземпляров, но тем внимательнее их читали. И прочили молодому психологу завидную карьеру. И что же ему, вечно мотаться «хвостиком» за Игорем, всегда оставаясь в его тени? Он не та анекдотическая «жена декабриста», ему нужно строить свою жизнь, как Рогозин не раз сам подчеркивал.
Вот только… вот только он не представлял, на что будет похожа эта «своя» жизнь, если им придется расстаться на долгий срок. Если ему месяц на сессии казался вечностью?..
А привязывать к себе Игоря он не имеет права. Видно ведь, как он томится здесь, ему тут тесно, и жалко бездарно потраченного времени, и столько нужно еще успеть… А время тикает себе, даже в остановившихся часах завелся древоточец, своим размеренным хрустом заменивший злосчастный маятник…
И ладно бы только он. За окном орали просыпающиеся птицы, которым работа Объекта в новом режиме в кои-то веки перестала мешать чирикать. В углу меланхолично похрустывала секретными документами мышь-полевка — наверняка тоже прирученная Игорем и приспособленная вместо шредера.
— Ну что ты там ворочаешься, чудище, опять злодейства замышляешь? — спросил полковник неожиданно бодрым голосом, словно и не спал вовсе. И Саша, устав от размышлений, просто выложил все, что было на душе.
Рогозин выслушал — и одной фразой снова разрушил все его сложные схемы. Как всегда.
— Ну так пиши быстрее свою диссертацию, и поедем.
— На нее три года полагается… четыре, если заочно, — пробормотал Саша. — А я еще даже не поступил…
— Это если делать, как положено. А ты возьми и за год напиши. У тебя материала уже на полторы монографии. Не то чтобы я лазил в твои записи, то есть…
«Как положено» он произнес с легким оттенком презрения. Еще бы. Это ж человек, у которого даже орлы над территорией не летают «как положено», а садятся на забор и смотрят на солдат в карауле суровым взглядом. А те вытягиваются в струнку, берут «под козырек» и бормочут «здравия желаем, товарищ полковник». Об этом у Саши в диссертации намечалась отдельная глава.
— Я думал, у тебя есть план… — Саша не мог сдержать улыбку, чувствуя, как с души свалился приличный такой камень.
— И решил, что этот план не включает тебя? Работать тебе меньше надо, вот что…
Пушистая белка запрыгнула на подоконник и недоверчиво посмотрела на движущиеся силуэты под одеялом. Долго не решалась сдвинуться с места и наконец, улучив момент, молнией метнулась к вазочке с сахаром. Орехов она в этот раз не оставила, видимо, справедливо рассудив, что имеет право на моральную компенсацию за увиденное.
вроде как визуализация
@темы: слэш, повседневность, мини, фанфик, постканон, Тринадцатый Отдел
-
-
03.06.2015 в 09:13-
-
13.06.2015 в 21:16-
-
29.02.2024 в 03:12Посетите также мою страничку
hatsat.bget.ru/user/EzekielFerguson/ ограничения открытие счета в иностранном банке
33490-+